Две жизни Николь - Страница 34

— «Что-нибудь» слышала, — смеясь, сказала Николь.

— Вот как? Действительно? Но, наверное, немного? Знаете, я провел в столице Тибета целых три недели. Вы себе не представляете, как там живут люди…

— Почему же, очень даже представляю, — усмехнулась Николь. — Я прожила вместе с монахами целый год, — объяснила она.

Ее собеседник явно был потрясен, что неудивительно.

— Год?.. Что вы говорите! А как… Как вам это удалось? Нет, мне просто трудно в это поверить, признаться, хотя я сразу почувствовал в вас что-то необычное. Но… как вы там очутились, Николь? Это же практически невозможно. Они такие скрытные и загадочные… — Ульрих Хант смотрел на Николь, не отрываясь.

— Это длинная и не очень веселая история. Скорее, очень грустная. И я не думаю, что вам будет интересно ее услышать.

— Рассказывайте, Николь. — Это было почти требование, и она удивилась.

— Вы уверены, что хотите услышать мой рассказ? — Она вгляделась в лицо собеседника.

— Более чем, — твердо ответил Ульрих Хант и приготовился слушать.

Николь сама не поняла, как и зачем, но она все-все ему рассказала, этому незнакомцу. От начала до конца. Люди вокруг отдыхали, ели, требовали напитки. А Николь говорила и говорила, выговаривая все свои горести и печали, делясь радостью и надеждой, своими впечатлениями и состояниями, переполнявшей ее благодарностью ламе и судьбе, новым пониманием жизни…

Ульрих внимательно слушал ее, ни разу не перебив. Его лучистые глаза были теперь серьезны. В них, словно в затемненном зеркале, отражались все ее эмоции и чувства. Крупные, красиво вырезанные губы были крепко сжаты, словно удерживали рвущиеся из груди слова. Возмущения? Сострадания? Восторга?

Когда она закончила, он некоторое время молчал, а потом, глядя ей в глаза, очень серьезно проговорил:

— Далеко не каждый человек смог бы пережить то, что досталось вам, и выйти из этого возобновленным. Вы — потрясающая женщина, Николь. Я сразу это понял. Вы будете героиней моего фильма. Согласны?..

— Героиней?.. — Николь посмотрела на него с недоверием.

В этот момент пассажирам авиалайнера предложили «спинки кресел привести в вертикальное положение и застегнуть ремни безопасности».

Неужели они уже прилетели? За долгим разговором время прошло незаметно.

— Мы уже приземляемся, — взволнованно произнесла Николь.

Ее мысли уже перенеслись туда, где ее с нетерпением ждали. Николь даже представила себе на миг лицо Сэйри Бак и радостно улыбнулась. Она глянула в иллюминатор, и ее сердце приятно защемило от предстоящей скорой встречи. Она по-настоящему соскучилась по Сэйри, по дому, по Лос-Анджелесу и океану. Там, в чужой стране она столько думала об этом… Сколько раз представляла себе это возвращение…

И вот самолет коснулся своими шасси твердой поверхности, слегка подпрыгнул и понесся по посадочной полосе, постепенно сбавляя скорость.

— Николь, очень вас прошу, оставьте мне ваш телефон! — Ульрих Хант просительно смотрел на нее.

— Вы думаете, я соглашусь на эту авантюру? — Николь с сомнением покачала головой.

— Я ничего не думаю. Просто не хочу вас терять, — честно признался он.

— Вас… будет кто-нибудь встречать? — Николь вопросительно посмотрела на него.

— Вы хотите узнать, женат ли я? Отвечаю — нет. Мы развелись с женой несколько лет назад. Она ушла к другому.

Николь достала блокнот, вырвала страничку и написала номер.

Он, глянув на цифры, сложил листик вдвое, убрал в портмоне и спросил:

— Можно, я вас провожу до здания аэровокзала? — Николь согласно улыбнулась. Она заметила, что последнее время ей все время хочется улыбаться.

К зданию аэропорта они шли вместе.

Молча.

Николь очень волновалась, спускаясь по трапу, даже споткнулась о ступеньку и чуть не упала. Ульрих вовремя подхватил ее. Николь с благодарностью посмотрела на него. Она чувствовала, как колотится сердце при виде родного города.

Сэйри она увидела издалека. Та стояла, разодетая в свое лучшее платье, в своей излюбленной шляпке на голове. В руках она держала букет роз. Рядом с ней стояла ее сестра. Николь отметила про себя, что Сэйри явно поработала над ее внешним видом. Ли по-прежнему выглядела необычно, но ее волосы под тонкой шалью были гладко причесаны, и одета она была в добротное и красивое платье, хотя и несколько странноватого покроя. Сестры внимательно вглядывались в толпу, ища глазами Николь.

Николь с мистером Хантом подошли к пожилым женщинам и остановились прямо напротив них, загораживая собой весь просмотр. Николь молчала и только выразительно улыбалась. Ей было любопытно, узнают ли ее сестры.

Они не узнавали. И даже более того, вежливо попросили ее не заслонять им вид.

— Простите, мэм, но не могли бы вы немного отойти, — сказала Сэйри, продолжая всматриваться в лица проходящих мимо людей, и тут Николь не выдержала.

— А вы не меня ищете? — проговорила она. Обе женщины взглянули на нее с изумлением.

Ульрих Хант стоял рядом и с любопытством наблюдал за ними.

— Мы никого не ищем, мы ждем, — строго заметила Сэйри, критически оглядев с ног до головы Николь.

Оглядев ее, она перевела взгляд на мистера Ханта. И почему-то вдруг подумала: «Какая красивая пара, жаль, что девушка немного не в себе». Она решительно взяла сестру под руку и хотела уже сама отойти в сторону, как вдруг ее словно обожгло кипятком.

— Сэйри, — внезапно услышала она родной голос. — Сэйри, милая, разве ты меня не узнаешь? Я же Николь…

Сэйри Бак застыла на месте. В эту минуту, казалось, у нее отнялось все: зрение и слух, ноги и руки. Букет чуть не вывалился из рук, она вовремя спохватилась и удержала его.